аудиокниги Игоря Князева

1 Комментарий

• Комментировать Вторник, 28 Май 2019 07:15 написал Майя

  Пишите
  Хорошо ли вы тренировались, чтобы суметь сказать то, что хотите сказать, не запинаясь на каждом слове? Исписали ли вы достаточно страниц, чтобы суметь расслабиться и позволить правде освободиться, не тушуя ее застенчивой сдержанностью и не искажая ее из желания стать богатым?
  
  
  Для чего люди читают книги о том, как писать книги? Хороший вопрос. Разные люди с разными целями. Согласно статистике, девяносто процентов астрологической литературы потребляют астрологи, исходя из подобной логики, большую часть писательских пособий должны бы читать писатели, но нет, к чему бы им, у всякого состоявшегося автора свой арсенал методов и приёмов, собственная творческая мастерская, куда посторонним Вилли. Напрашивается вывод: мы читаем книги о писательском мастерстве, потому что любим некоторых авторов и готовы есть с их рук всё. Так было у меня с кинговым "Как писать книги". Хотя с другой стороны, стала ведь исправным потребителем лекций Дэна Симмонса еще до того, как начала читать его книги, зачем?
  
  Чтобы научиться связно и четко излагать мысли по конкретному вопросу - вопреки распространенному заблуждению, умение говорить не приравнивается к умению говорить хорошо. Чтобы обрести дополнительный стимул дальше заниматься тем, в чем видишь смысл и что доставляет удовольствие (автотерапия посредством написания текстов не стала бы известна как графомания, не будь она действенным средством от многих недугов). Чтобы расширить привычный круг общения, обретя единомышленников и друзей; научиться пинки, тычки и подзатыльники судьбы, переводить в иную плоскость, на другой качественный уровень (- Знаете,когда вас нет, они о вас такое говорят! - Знаете, когда меня нет, они могут меня даже бить).
  
  Я люблю Рэя Брэдбери с детства, хотя его "Вино из одуванчиков" больше "451 по Фаренгейту", а "Марсианские хроники" даже сильнее "Вина из одуванчиков" И некоторые отдельные рассказы, вроде "Озера", "Вельда", "Улыбки", "Золотых яблок солнца" предпочитаю роману "Что-то страшное грядет". А большей части его литературного наследия, включающего по скромным подсчетам восемь сотен произведений, не прочту никогда. И не знаю, взялась бы за "Дзен и искусство написания книг", если бы его не начитал Игорь Князев. Но коли так совпало, послушала аудиокнигу и могу констатировать, что более духоподъемного, вселяющего оптимизм и убеждающего что мир движется в нужную сторону сборника мне давно не попадалось .
  
  Собственно, "Дзен..." - не книга,как таковая, но собрание эссе, воспоминаний, преди-и послесловий к книгам Брэдбери, выходившим в разное время, дополненное его стихотворениями (посредственными, такое случается: человек, обладающий безупречным поэтическим вкусом и пробудивший у широкой публики интерес ко многим стихотворным произведениям, прежде знакомым лишь профессионалам, сам не то, чтобы хорош в этой ипостаси).
  
  Однако все тексты проникнуты такой любовью к процессу и результату писательства.в них такая непоколебимая уверенность, что терпение и труд все перетрут; что мир, несмотря на многие локальные сложности, в целом устроен правильно и справедливо; что если ты делаешь что-то, умея находить в своем занятии радость и интерес, то результат непременно явится. Во всем этом столько жизнелюбия, что усомниться невозможно. Да ведь автор являет собой подтверждение сказанному. Человек, который из-за семейных финансовых проблем так и не получил высшего образования, но сумел стать одним из самых успешных и читаемых писателей в мире и вывел фантастику из гетто недолитературы.
  
  Так а что же с советами относительно написания текстов? Я пребываю в убеждении, что писателем нужно родиться, а коли Бог не благословил тебя этим даром, то; вы друзья, как ни садитесь... Но мне эта стезя никогда и не блазила. А читать люблю; для того, чтобы рассказывать о книгах так, как они того заслуживают, нелишне слушать умные советы и применять на практике и в этом смысле "Дзен..." может многому научить. Аудиоверсия Игоря Князева великолепна и создает целостное впечатление, которое заставляет забыть о разномастности этого собрания текстов.