Стоит заметить, что незадолго перед фантазией Королюка, я прочитал удивительно похожую трилогию СКС "Режим бога". Поэтому ещё в самом начале "Спасти СССР" я обратил внимание на родственные черты этих книг.
Во-первых, авторы опираются исключительно на художественные и исторические документы, оставшиеся от СССР: фотографии, газеты, фильмы и книги, подмешивая в эти отретушированные "свидельства эпохи" школьные романтические темы, свойственные любому времени. Но удивляют полным отсутствием личных воспоминаний, которых у них, видимо, попросту нет – вследствие возраста.
Советским романтикам, достигшим взрослого возраста уже после перестройки, невдомек – насколько изменилось соотношение реальной жизни и кино после снятия советской цензуры. Тем, кто никогда не жил в эпоху тотальной цензуры, практически невозможно себе представить насколько условно отражало реальную жизнь современное этой эпохе советское искусство. Им кажется, что фильмы и книги настолько же правдивы, как это происходит в современной им среде. Но лишь экс-советские, окончившее школу ДО перестройки, понимают это глобальное заблуждение.
Чтобы понять разницу – поинтересуйтесь темой Цензура в СССР > Цензура в музыке.
Во-вторых, в обеих упомянутых книгах не только главные герои-школьники удивительно безлики, но и вся окружающая их (в том числе и школьная) среда не несет в себе каких-либо характерных черт эпохи. И всем понятно, что распитие кислого вина в школьном туалете таковой чертой не является. Но – чем они живут (кроме темы школьной успеваемости): чем интересуются, в чем испытывают сложности? Ходят ли в кружки Домов пионеров и районных клубов, пишут ли стихи, рисуют? Как воспринимают свою собственную эпоху, видят ли её пронзительную фальшь? Ни одной из этих тем автор не коснулся (эпизод с частушкой про Брежнева таковым не является, потому что не раскрыл ничего из личного восприятия каждого). А ведь автор взялся как минимум смоделировать эту социальную среду, иначе вся стратегия книги теряет смысл... т.е. грош цена такой альтенативной фантастике.
Школьные особенности конца 70-х характерно проявлялись в музыкальных вкусах школьников (как проявлялись всегда, и как проявляются до сих пор). Но особой отличительной чертой конца 70-х (неизвестной автору книги) является относительная (по сравнению с 80-ми) свобода во внешности школьников. Например, в последний год пионерства мы позволяли себе носить пионерский галстук в кармане, а также – носить достаточно длинные волосы и вшивать клинья в школьные брюки. А наши одноклассницы носили экстремально короткие мини-юбки (за что принародно обзывались директором школы проститутками). И даже помню, как в 10-м классе я ходил в школу с плетеной сумкой (вместо портфеля), сшитой из синей школьной куртки, а в мае то ли 78-го, то ли 79-го пришел в школу в белых самолично пошитых клешах и приталенной рубашке. И никто меня не отправил домой и не сделал выговор – хотя и доброжелательно пожурили.
А вот в год Олимпиады-80 эти вольности закончились. В нашей же школе всех учеников причесали, подстригли и обязали носить не только пионерские, но и обычные галстуки – по указу РОНО.
В-третьих, в обеих книгах главные герои действуют абсолютно неподобающими для советской молодежи методами, используя ложь, мошенничество, шантаж, воровство и прочие противоправные методы, включая сокрытие от государства найденных кладов и валютные махинации. И даже для такой простой задачи, как установление романтических отношений с однокассницей, Андрей Соколов использует методы из арсенала советских спекулянтов, недоступные рядовому советскому гражданину. Да и мотивы своего членства в комсомоле уже в 8-м классе (карьерист?) главный герой умалчивает.
Хорош "комсомолец", нечего сказать! Классический двуличный райкомовец.
В-четвертых, весь сюжет оба героя проходят отнюдь не в шкуре рядового советского гражданина – в чем единственном могла бы и быть историческая правда изложения. Используя свои волшебные палочки (брайнсерфинг у одного и iPad с интернетом у другого), оба героя находятся в отстраненном от реальности привилегированном положении, подобном облику западного богатого туриста в СССР. Своего рода гости на скудном празднике советской жизни.
Самое смешное заключается в том, что по прочтении обеих книг складывается стойкое (и единственно верное) ощущение, что средствами самой системы – систему не излечить. Ни один из авторов двух книг не видит никакой возможности действовать в рамках "совести и закона", не видит возможности корректировать управление страной, пользуясь сложившейся в ней политической, административной и идеологической структурой*. А это значит, что собственная ортодоксальная и неповоротливая идеологическая концепция СССР сама же его и похоронила. О чём, собственно и речь.
*) про экономику авторы даже не вспоминают: общенародно считается, что материальное обеспечение советского социализма – ввиду его социально-благородных лозунгов – обеспечивалось высшими силами и с презренными материальными законами жизни никак не связано :)
Вообще, при обсуждении темы СССР, было бы этично указывать возраст любого высказывающего своё мнение. И особенно авторам таких книг – во избежание создания глупых иллюзий у молодых читателей. Потому что реальность СССР отличается от реальности 21 века настолько, что не жившему взрослой жизнью в той стране, практически невозможно самостоятельно отличить вымысел от исторической действительности.
Также и атмосфера 70-х разительно отличается уже от атмосферы конца 80-х (отмена партийной цензуры, но ещё живые социальные институты), не говоря уже о 90-х: это совсем другая страна, откровенно глумящаяся на костях былого тоталитаризма.
Даже несмотря на то, что Россию последних 2-3 лет сравнивают по идеологии с эпохой застоя, на культурном и бытовом уровне разница чудовищная: сейчас каждому из нас доступно практически все, чем богата современная цивилизация – особенно в пространстве своих разноликих культур. В связи с чем не могу не привести цитату из сценария Стругацких "Машина желаний" для фильма "Сталкер":
...я представляю себе это здание [цивилизации] в виде гигантского храма. Все, что создало человеческое воображение – фантазия, дерзкая мысль, – все это кирпичи, из которых сложены стены этого храма: философия, книги, полотна, этические теории, трагедии, симфонии... Даже, черт возьми, наиболее смелые, основополагающие научные идеи. Так уж и быть... А вот вся эта ваша технология, домны, урожаи, вся эта маята-суета для того, чтобы можно было меньше работать и больше жрать, – все это леса, стропила... Они, конечно, необходимы для построения храма (без них храм был бы совершенно невозможен), но они опадают, осыпаются, возводятся снова, сначала деревянные, потом каменные, стальные, пластмассовые, наконец, но всего-навсего стропила для построения великого храма культуры, этой великой и бесконечной цели человечества. Все умирает, все забывается, все исчезает, остается только этот храм... Честно говоря, человечество вообще-то существует лишь затем, чтобы производить произведения искусства! Образы абсолютной истины. Это, по крайней мере, бескорыстно...
Кстати, у самих Стругацких (как и у многих выдающихся представителей советской культуры) отношение к эпохе СССР было резко отрицательное:
Мы начинали как убежденные коммунисты, и Мир Полудня изначально строился нами как мир светлого коммунистического будущего. Наши герои – люди "светлого будущего"... Разумеется, даже в те далекие времена, когда мы были молоды и вполне наивны, мы уже задумывались над сакраментальным вопросом: а как же, каким именно путем, сможет человечество дойти до этого "континента"?
Уже спустя всего лишь пяток лет (к середине 60-х) мы точно понимали, что – никак и никаким путем. Банда злыдней и невежд, сидящих у власти у нас (да и не только у нас) органически не приемлет мир того светлого будущего, в котором нам хотелось бы жить. Они под коммунизмом понимают нечто иное: пивопровод Жигули-Москва, и все как один исполняют указания партии и правительства. И уже тогда мы перестали употреблять это слово – "коммунизм", – ставшее почти бранным по всему миру.
Думается, что современные советские романтики ака совкодрочеры сильно попутали СССР с утопическим Миром Полудня братьев Стругацких.
Лично я считаю, что любые процессы в обществе наиболее чувствительно отражаются в его культуре. Только история культуры может выступать как действительная хроника страны. Поэтому и настоящее понимание СССР может возникнуть лишь на анализе судеб его культуры. Например, как только в 1932 году начали душить пост-революционный русский авангард, понимайте это как начало идеологической стагнации.
А поскольку идеология в СССР заправляла всем, то и её застойные процессы неизбежно откликались в любых областях жизни. Конечно, не сразу, да и Великая Отечественная своей кровавой героикой радикально омолодила советскую идеологию. Но в последущие 30 лет – без подпитки свежей кровью и зацикленная на собственных мифах – эта идеология безнадежно выдохлась.
И заметьте, эта идеологическая агония – безуспешно подпираемая оптимистическими песенными костылями – сразу же нашла своё отражение в неофициальной молодежной культуре:
Я сам из тех, кто спрятался за дверью,
Кто мог идти, но дальше не идет,
Кто мог сказать, но только молча ждет,
Кто духом пал и ни во что не верит.
***
Далее мои комментарии по отдельным цитатам в книге "Спасти СССР".
– Ну и в-третьих, – я победно улыбнулся своему партнеру по интеллектуальному фехтованию, – в магазинах да, было пусто, но в холодильниках-то – густо! Голодных не было.
Удивительно, как все хорошо было! И по какой же, тогда, причине произошел новочеркасский расстрел?
К началу 1960-х годов в СССР сложилась непростая экономическая ситуация. В результате стратегических просчётов руководства страны и неэффективности колхозной системы в целом начались перебои со снабжением населения продовольствием. Весной и в начале лета 1962 года недостаток хлеба был настолько ощутим, что Н. С. Хрущёв впервые решился на закупку зерна за границей.
В конце мая (30 или 31 числа) 1962 года было решено повысить розничные цены на мясо и мясные продукты в среднем на 30 % и на масло — на 25 %. В газетах это событие преподнесли как «просьбу всех трудящихся».
Кто не понял, поясняю: представьте себе, что произошедшее более года назад двойное падение курса рубля по отношению к доллару вам бы преподнесли как «просьбу всего народа России». Именно потому, что такие вывертыши были ежедневной нормой для советской системы, те же Стругацкие именуют её не иначе, как империей лжи.
Определить, где моя одежда и обувь, было несложно – я сейчас сантиметров на двадцать ниже отца. М-да… И вот это придется носить?! Нет, все чистенькое, не вытертое, не заштопанное, но все такое… такое… простое и безыскусное.
Впечатление советской девушки от советской же одежды и американских джинсов правдиво переданы в рассказе Полины Дашковой "Брюки дев."
Я помню душный ужас «Детского мира». Пудовые пальто в серую елочку, на ватине. Войлочные черные ботинки. Их называли «прощай молодость» и выпускали всех размеров, от самого маленького, детского, до самого большого, мужского. Унылая фланель платьев цвета хаки в красных и желтых цветочках. Хлопчатобумажные колготки, темно-коричневые и мышиные. Коленки вытягивались и отвисали.
Но почему же почти всем, жившим в те годы, так упорно кажется, что вместе с грязной водой выплеснули и ребенка? Все могло произойти иначе, если бы не череда ошибок и случайностей. Распад страны уж точно не был предопределен историей, существовали иные варианты.
Распад, конечно, не был предопределён изначально в 20-х, но явился естественным следствием консервативной идеологии и бездействия стареющей ложи кремлёвских старцев, не способных перестраивать своё мышление и государственную стратегию с идеологией согласно требованиям времени. Закостенелый консервативный курс управления страной, стянутый по рукам и ногам марксистско-ленинскими догмами, оказался беспомощен в адекватной оценке и реакции на происходящие в мире культурные, социальные и экономические процессы.
Поэтому, для того, чтобы что-то произошло иначе, попаданцу надо было забрасываться не в конец 70-х, а лет на 20 раньше. Чтобы оказаться в административной элите хотя бы в 60-х, когда назрела потребность в реформах. В том числе и идеологических
В сточную канаву, как отход производства, сольют высшее достижение страны – с трудом выпестованное поколение, готовое к бескорыстному служению обществу.
Не представляю, где автор разглядел такое поколение в конце 70-х. Среди моих московских одноклассников и друзей годом моложе я таковских не наблюдал.
Ржа скосила и поколение, и перспективу. Бездарная попытка реформ позволила всплыть на поверхность тому дерьму, что накопилось на дне общества, во мраке цеховиков, фарцовщиков, толкачей, зэков и коррумпированной торговли. И не только всплыть, но и перехватить управление страной.
Горбачевские реформы были попыткой реанимировать уже десятилетие агонизирующую систему. А то, что оказалось "на поверхности", сложилось в результате слияния низших и высших структур. Что ни для кого не секрет – как вчерашние комсомольские и партийные обкомовцы объединялись с представителями из процитированных элементов. Ну и плюс ещё "предприниматели" из советских спецслужб.
– Сколько у вас евреев на потоке? У меня запросили средний балл по ученикам восьмых классов – они все по оценкам проходят. Двадцать пять процентов…
Невозможная в принципе беседа для тех лет. Ни за какие коврижки не будет партийный чиновник – директор школы – обсуждать подобные "закрытые" темы с учащимся. Равносильно обсуждению политики КПСС: чревато исключением из партии и полным фиаско карьеры. Кстати, и проходных процентов в школах (в отличие от ВУЗов) не было (специально уточнил у своего одноклассника, ныне израильского журналиста).
Ещё одно доказательство, что автор книги далек от понимания атмосферы той эпохи.
В идеале – Брежнев, но маловероятно. Андропов? Громыко? Романов? Или кто-то еще? ...Они убеждены, что основная угроза СССР идет извне, а внутри страны все в порядке.
Легко строить художественные домыслы. Автору следовало бы сколько-нибудь поинтересоваться кризисом не только советской идеологии, но и советской экономики.
В 1980-м, только что освобожденный от обязанностей члена Политбюро ССССР и Председателя Совета Министров СССР, А.Н. Косыгин, уже находясь в больнице, переживал за осуществление предстоящей 11-й пятилетки 1981-1985 годов, опасался её полной неудачи, говорил о нежелании Политбюро конструктивно заниматься решением этого вопроса. // Википедия
Кстати, последствия краха этой пятилетки мы наблюдали в перестроечную эпоху, когда появились продуктовые карточки – в которых россияне ноне винят горбачевские реформы. Хотя на самом деле, при Горбачеве "рванула" экономическая мина, заложенная неграмотным управлением экономикой двумя десятилетиями раньше.
Слово «маньяк» тут еще неизвестно. Кстати… Если брейнсерфинг проявится, надо будет местными маньяками заняться.
Неизвестно потому, что скрывали (как и информацию о расстреле рабочей демонстрации в Новочеркасске). А не по каким-либо иным причинам (см. Советские насильники). Как выяснилось, социальная среда почти не имеет отношения к появлению таких психотипов, маньяк – это психопатология с наследственными факторами. Но советская наука, основанная на марксистско-ленинской идеологии, такое категорически отрицала.
Поэтому имя психиатра Бухановского, расколовшего Чикатило (члена КПСС с высшими филологическим и партийным образованиями), осталось в те годы малоизвестным: исследования Бухановского противоречили фундаментальным основам советской идеологии.
Отодвинув от стены «Ригонду» и разложив мануалы, я уже полчаса терзал мозг, пытаясь понять, как поженить отечественный выход CШ-5 и непонятную распайку на входе двухкассетника. С ходу запись не пошла – значит, несовместимость, надо перепаивать переходник. ... У нас в СШ-5 схема 2-3-5, земля, левый и правый, а там 2-1-4 стандартно должно было.
Во всех странах стандарт был один: 2-1-4 – на вход, 2-3-5 на выход. Зачем автор вставил в книгу эту тему – вообще непонятно.
Я разложил привезенные подарки на своем столе: магнитофон, стопку кассет, пучок шариковых авторучек, вражескую футболку – и разглядывал, постепенно наливаясь злостью. Нет, не понимаю… С какой стороны ни посмотри, все равно не понимаю. Ладно, были люди идеи. Но ведь многие отказались от своей страны ради возможности покупать такое барахло. Похоже, нас развели, как индейцев Северной Америки, за горсть бус и несколько зеркалец.
Сложно отрицать, что ежедневная жизнь человека состоит вот из такого "барахла". И не из чего другого. Разве у вашего ежедневного бытия есть какое-то иное содержание? Или, может быть, у советской семьи было какое-то иное содержание? Что же иное могло быть, кроме бытовых вопросов и культурного досуга семьи, помноженные на свободу ВЫБОРА (в принципе отсутствующего в СССР)? Вы могли купить лишь то, на что вам повезло "нарваться", выбирать особо не приходилось.
Кстати, большевики развели народ ещё проще – за одни обещания:
- власти народа (которой никогда не было),
- социальное равенство (достигнутое уничтожением неравных) с примитивным бытовым достатком
- ожидающегося коммунистического рая (невозможного в принципе).
Но как только пришли к власти – обещания свои позабыли. Т.е. если накануне революции и во время оной в лозунгах числилось "счастье народа" (землю - крестьянам, воду - матросам), то как только укрепились у власти – возвели в приоритет "верность заветам партии". А "счастье народа" превратилось в газетный миф.
С третьего этажа доносится: «Не прожить нам в мире этом без потерь», мимо торопливо проскакивают опаздывающие к началу дискотеки.
В 1977 году понятия "дискотека" ещё не существовало. Называлось просто – танцы.
Но я вообще не помню танцулек в актовом зале в те годы. Не практиковалось и не разрешалось. Вспоминаются лишь танцы раз в год в классе (такой локальный "Огонек"). А в актовом зале я помню лишь выпускные. И лишь один раз – может быть – какие-то танцы под Новый год уже в 1979-м.
"Официальные" советские типа "Листья желтые" Р.Паулса, ставшие хитом в год действия сюжета, школьники не слушали и не танцевали. Это была музыка взрослых: подростки и их родители в конце 70-х слушали РАЗНУЮ музыку. Взрослые слушали советскую эстраду, опереточную и оперную классику вкупе с романсами. Школьники же слушали рок, который категорически игнорировался старшим поколением. Переходным элементом выступали советские ВИА, отдельные наиболее попсовые песни которых принимались родителями. Но эти ВИА на своих концертах в первом отделении исполняли свою официальную программу – песни членов Союза Композиторов (типа для родителей), а во втором отделении играли "подпольный" западный репертуар (типа, для школьников и студентов).
Поэтому на своих "танцах" мы не слушали и не танцевали песни, которые нравились нашим родителям: у нас была "своя" музыкальная культура. Но при этом и доступа к привозным дискам у моих ровесников ещё практически не было. Это только в 9, больше в 10 классе начали появляться западные виниловые диски, взятые на день у знакомых, которые тоже их взяли у кого-то ещё – чтобы писать на магнитофон такие группы как Deep Purple, Uriah Heep, LZ, Pink Floyd, Queen и ABBA.
А в моем 8 классе, насколько я помню, мы в 1977 году слушали Beatles, Creedence, Sweet, Slade, Deep Purple, Uriah Heep, ГДР-овский Puhdys, рок-оперу "Jesus Christ – SuperStar", тухмановский "По волне моей памяти", что-то из Самоцветов, Ариэлей, Песняров, Веселых ребят, Голубых и Поющих гитар, а также Акварелей. Но в первую очередь, ту западную музыку, которую вкрадчиво, зачастую без названий начала выпускать фирма "Мелодия" в середине 70-х. А из Раймонда Паулса мы слушали разве что мюзикл "Сестра Керри" (1979), хотя по телевизору регулярно смотрели все эти концерты просто потому, что смотреть было больше нечего.
Поэтому просто ураганное впечатление произвел фильм АББА (1977), прошедший по кинотеатрам СССР в 1982-м.
Поэтому и недостоверно выглядит тема привезенного папой 2-х кассетного магнитофона, который выполняет лишь функцию мебели, потому что ни для чего, кроме как для записи одной песни с радио не предназначается.
Здесь же грядет гибель нового, основанного на альтруизме, общественного сознания. Поражение – в этом.
Бред. Общественного сознания, основанного на альтруизме быть попросту не может: как не было его при СССР, так и никогда не будет. Эти личные качества настолько же редки, как и разные таланты. Воспитать это нельзя. Да и никакого "альтруизма" в обычной советской жизни я не наблюдал: каждый держался за своё.
Забегаю на лестничную площадку и замираю, с досадой прислушиваясь к задорно летящему «Sunny» в исполнении «Бони М».
Культурно-исторический ляп. Гибкий миньон "Sunny" с монохромной красной обложкой производства "Московского опытного завода грамзаписи" (вступил в строй в 1978) увидел свет лишь в 1979-м. Вообще, стиль "диско", начавшийся в СССР с Sunny от Бони М, начал приобретать массовую популярность только в 1980-м, несмотря на релиз песни в 1976.
Медленный танец, к моему огромному сожалению, быстро закончился, и грянула энергичная «Санта Эсмеральда».
Помилуйте... какая "Санта Эсмеральда", да ещё хором? Где они могли её услышать в 1977-м? Ещё одна культурная фантазия.
А вот в моём 9-А образца 1978 года одноклассницы исполнили танцевальную постановку под композицию "Pigs" с пинкфлойдовского альбома "Animals" (качество записи на магнитофоне "Весна" не позволяло услышать характерное хрюканье в начале песни). Это к вопросу о популярных жанрах тех лет. Но мы жили в районе московского м. Войковская, и чисто теоретически я могу допустить, что в центровых ленинградских школах уже слушали более модные жанры. Но в нашей школе – до самого выпускного – я вообще никогда не слышал Santa Esmeralda: я узнал про них много позже.
"Летящей походкой..."
Опять культурно-историческая фантазия: хит Ю. Антонова и группы "Аракс" появился в эфире Radio Moscow и на миньоне лишь в 1979 году.
В среднем три тонны макулатуры со школы, да примерно на четыреста школ в городе… Тысяча двести тонн макулатуры с города, это же сколько рощ этим сохраняется? А если по стране взять?
... «Все хреново», – подвел я черту под анализом и с укоризной посмотрел на портреты членов Политбюро. Не оправдали они моих надежд, вместо плана – руины.
.... Вообще экономическому блоку в Политбюро не повезло сильнее всех.
Общий ответ на ТРИ (кажущиеся разными) темы – цитатой из книги "Миллионер" авторства первого легального советского миллионера-партийца Артема Тарасова:
Мы думали, что все в нашей стране – и власть, и люди, и собственность – принадлежит организации – Коммунистической партии Советского Союза, что было не совсем правильно. На самом же деле страна находилась в полном распоряжении конкретных людей – членов Политбюро Центрального Комитета (ЦК) компартии. Для особо непослушных, если воздействие партии казалось недостаточным, использовались эффективные карательные аппараты КГБ и милиции. Экономика управлялась соответствующими отделами ЦК КПСС Советов Министров СССР – организацией, которая выполняла все их распоряжения и указания.
Ниже располагались министерства и государственные комитеты: планирования, снабжения, статистики, цен и множество других… Система работала непрерывно по замкнутому кругу. Вещественным продуктом ее производства являлись миллионы тонн исписанной бумаги. Позже были опубликованы факты, что только 4 % от всей бумаги, выпущенной и завезенной в СССР, использовалось для печатания книг, журналов и газет, а остальные 96 % – для обмена письмами и документами между министерствами и ведомствами, издания прейскурантов, инструкций и бланков статистической отчетности.
Когда говорили, что «СССР самая читающая страна в мире», я всегда понимал это буквально. Вполне можно было бы добавить: и самая пишущая в мире. Год начинался с составления бумаг, которые должны были определить жизнь всей страны начиная со следующего года.
Огромные аппараты управления на предприятиях и в учреждениях, составлявшие от 25 до 80 % от общей численности работавших, писали и заполняли тысячи присланных сверху форм, в которых пытались определить все, что может понадобиться для будущей деятельности: от количества канцелярских скрепок и гвоздей до строительства новых домов и заводов. Этот процесс назывался «заявочной кампанией».
Заполненные формы направлялись выше – в главки и управления, где эти формы сводились в общие таблицы, обрабатывались по тысячам научно обоснованных методик и инструкций и отправлялись в министерства. Работники министерств сводили формы, полученные из главков и управлений, в общие таблицы, выводили общие показатели, после чего направляли в Государственный комитет материально-технического снабжения – Госснаб СССР. Госснаб СССР составлял отдельные формы по республикам, регионам, отраслям промышленности и сферам социальной жизни, представлявшие заявленную потребность страны на будущий год.
Интереснее всего было то, что от низа до самого верха каждый, заполнявший эти формы, указывал несуществующие на самом деле потребности, стараясь как можно больше их увеличить, поскольку знал, что ждет эти бумажки впереди. Если требовалось 100 килограммов какого-то продукта – писали 350. Если нужно было 20 миллионов рублей на реконструкцию цеха – в бумагах указывалось 40 миллионов…
Выполнив историческую миссию по составлению сводной таблицы несуществующих потребностей страны, Госснаб СССР отчитывался перед Советом Министров, а тот, в свою очередь, перед ЦК. После этого полученные данные передавались в Государственный комитет по планированию – Госплан СССР, который проводил не менее историческую по значимости работу.
В Госплан СССР снизу поступали бумаги, обработанные по строго научным методикам бюрократами предприятий и учреждений, главков и управлений, министерств и ведомств, а на последней стадии и Государственным комитетом по статистической отчетности – ЦСУ СССР. (Позднее его переименовали в Госкомстат СССР.)
В этих формах указывались миллионы показателей, отражающих, как работала вся страна в предыдущем году: сколько было произведено мыла и гвоздей, построено предприятий, закуплено и выпущено оборудования, истрачено валюты, создано новых рабочих мест, заявки на все материальные ценности на следующий год.
Каждый, кто заполнял эти формы отчетности, тоже указывал неверные цифры. Ведь надо было обязательно показать, что все запланированное в прошлом году было выполнено – и даже чуть-чуть перевыполнено. Иначе не дадут требуемого количества на следующий год.
Алексей Косыгин, предсовмина, главный по экономике. Светлейшая голова, эрудит, трудоголик и ярый сторонник плановой экономики.
Напоминая про приведенную выше цитату из воспоминаний члена Политбюро ЦК КПСС, первого секретаря Московского горкома КПСС В. В. Гришина (предпоследний абзац: Умирая в больнице, он бредил цифрами, переживал за предстоящую пятилетку, опасаясь ее полной неудачи, огорчался нежеланием Политбюро заниматься этим вопросом.), хочу предложить вам поразмыслить: если главная по экономике и самая "светлейшая голова" Политборо опасалась полного провала пятилетки Олимпиады-80, то абсолютно очевидно, что для этого существовали самые серьезные основания. И, видимо, по этой самой причине своей обеспокоенности он стал неприятен и Брежневу, и всему престарелому Политбюро, надеющемуся тихо и спокойно дожить свой кремлевский век.
Кстати, про опасения Косыгина я узнал не из Википедии, а от знакомого профессора экономики, ещё в те годы знакомого с ситуацией готовящегося (по запросу Косыгина) доклада о реальном состоянии экономики СССР. По свидетельству этого заслуженного экономиста РФ, сводные цифры были настолько плохи, что составители всеми силами оттягивали подачу этого доклада Председателю Совмина. На их благо Косягин вскоре умер и партийные чиновники по экономике остались в своих креслах.
– К сожалению, сменой кадровиков проблему не решить… Она носит системный характер. Западу удается заразить некоторых советских граждан вирусом мещанства и потребительского отношения к жизни. А одна больная овца может все стадо испортить.
Под вирусом мещанства и потребительского отношения к жизни подразумеваются обычные бытовые потребности людей. Эти естественные для жизни запросы не могли быть удовлетворены советской экономикой, и поэтому осуждались советской идеологией, которая в противовес мещанству моделировала религиозный образ потомственного революционера, горящего идеей "мировой революции". Как это чуть было не замутили китайские коммунисты 60-х, готовые положить миллионы во имя этой светлой идеи:
"Коммунисты не думают о такой мелочи, как свой народ // Маоцзедун."
Кстати, когда идея мировой революции со временем плавно затушевалась (например, при Брежневе, который не любил и не хотел никаких конфликтов), правильным духовным содержанием жизни советского человека были провозглашены верность "идеалам марксизма-ленинизма" и "заветам партии родной" – вне зависимости, чего эта партия удумает :)
Юрий Владимирович расцепил руки, поводил ладонями по столешнице и продолжил с досадой: – Горя не хлебали, родились с серебряной ложкой во рту. Голода, войны не видели, детьми не работали… Раньше было проще – жило поколение, которое застало прелести капитализма и разрухи после Гражданской войны. Вот они-то были в состоянии оценить грандиозность достигнутых нами успехов, они понимали, за что мы сейчас боремся… Да вот что далеко ходить, у вас у самого, Григорий Федорович, детство было далеко не сахар… Скот со скольких лет пасли?
– Да уж, – крякнул Григоренко. – Точно, что не сахар. Безотцовщина, мать с тремя детьми на руках… Пастушком с двенадцати лет, босяком до шестнадцати ходил. Поздней осенью стопы в поле мерзли так, что искал свежие коровьи лепешки – вставал в них ноги греть. В тридцать третьем чуть не умерли от голода, опух к весне… Потом в город уехал, на физмат поступил, там полегче стало. Да… Нынешняя молодежь так не живет… Но мы же за это и боролись?
– Боролись… Вот и напоролись. Не ценят они того, что им предыдущее поколение набороло. Считают само собой разумеющимся.
А вот это уже развесистая советская пропаганда, которую имеет смысл разобрать чуть поконкретнее.
1. в СССР почему-то считалось нормальным для человека "похлебать горя" (иначе было не оценить достоинств советской идеологии): как-будто в этом есть какой-то высокий смысл . Под серебряной ложкой, видимо, подразумевалась жизнь на прожиточный минимум для большинства населения – когда детям на день рождения дарили предметы личной гигиены и школьные принадлежности – для экономии скудного семейного бюджета. А просто автомобиль (не важно – какой) был символом высокого престижа. Считалось, что главное – быть духовным (об этом – ниже), но ни в коей мере не религиозным!
Уместно вспомнить, что в разрухе страна оказалась как раз по причине большевистской агрессии. Дело в том, что прелести "развитого социализма" могли произвести впечатление лишь на человека нужды, живущего среди разрухи. А вот в мирное время – с естественно возросшими бытовыми потребностями населения – тягаться с уровнем жизни развитого капитализма эти самые прелести были уже не в состоянии. Не зря же советская идеология и через 30 лет после войны неизменно аппелировала к послевоенным тяготам и нагнетала у своих граждан чувство пожизненной благодарности за мирное время: "Главное, чтобы не было войны".
Поневоле возникает вопрос: что же это за социальная мечта такая, за которую погибли миллионы? И во время Гражданской, и во время Великой Отечественной у людей было представление, что они воюют за светлое будущее*. Но вот настало мирное время, и вроде бы – настала пора свершения... Но непостижимым образом "светлое будущее" осталось маячить где-то за горизонтом допустимого, превратившись в голую абстракцию. И при этом полностью исчезнув из сознания поколения 70-х: по крайней мере, среди своих знакомых я таких людей не встречал.
*) "Я – свободный человек свободной демократической страны. Я – итог ее трудного исторического пути... "
// монолог Толика из фильма "Черная роза – эмблема печали, красная роза – эмблема любви"
Отдельный перл – про вину поколения, не заставшего разрухи после Гражданской – т.е той самой, устроенной большевиками, "прелести". Не очень понятно – почему дети должны быть виноваты в том, что родились в мирное время?
2. капитализм в России оборвался, едва начавшись. В целом же страна была феодальной, каковой и оставалась в годы советской власти (Тилле А. "Советский политический феодализм"). А как по-вашему, могло быть, если Россия пропустила эпоху формирования капиталистического социума, сменив прежнего царя на большевистского?
Обездоленное детство пастушка Григоренко (1918 г.р.) – очевидное следствие Гражданской войны. И качество "безотцовщины", видимо, с ней же и связано. Да и сам развитой социализм не блистал материальной поддержкой одиноким матерям или многодетным семьям. ("Советский политический феодализм", глава 7. Государственное социальное страхование).
Ну и голод в 1932-33 – исключительно большевистская "заслуга", последствия разрухи сельского хозяйства, выразившееся в насильственном объединении крестьян в колхозы.
3. в здоровом человеческом социуме нормальные условия мирной жизни должны быть естественным и естественно ожидаемым состоянием для каждого гражданина. С какого хрена каждое новое поколение должно быть обязанным "отцам и дедам" за неразвязанную очередную бойню "во имя мировой революции"?
Поэтому – правильно, что напоролись: было бы странно видеть иное..
Ну и о самом поколении, идущем "дорогой героев, дорогой отцов" – из видео-лекции Савельева Сергея "Управление мозгом человека":
– Кто у нас были секретарями комсомольских организаций в 70-80-е годы? Люди, которые охотились за колбасой. В партию и ВЛКСМ целенаправленно шли для того, чтобы больше зарабатывать и лучше жить. Почему вы удивляетесь, что они потом [после перестройки] пошли растаскивать бюджетное имущество? Странно... А для чего же они шли?
Они шли, чтобы ходить в распределитель на Гарановского за дефицитной колбасой... я и сам помогал. Они шли в этот ВЛКСМ, в эту партию, под эти флаги – только за тем, чтобы получать чеки и отовариваться в валютных магазинах. Они шли туда, чтобы вывозить студенток и школьниц на так называемые "школы ВЛКСМ", которые представляли собой массовый случный грех и прочие всякие удовольствия. Они шли для того, чтобы отличаться от окружающих и доминировать над ними.
Они НЕ идейные были, они – колбасники в чистом виде по Марксу. Настоящие марксисты: всё – от желудка и того, что пониже. Вот зачем туда люди шли. И когда наступил капитализм, они смогли дорваться до тех же самых зеленых бумажек уже совершенно официально. Именно поэтому, посмотрите, – кто у нас в олигархах: это люди, которые целенаправленно положили свою жизнь за колбасу.
Я работал в нескольких институтах. Извините за грубость, но... все секретари комсомольских организаций после 1974* (?) года тут же уехали в Израиль. Хотя то, что они говорили, было невозможно слушать. Это же просто борьба с сионизмом была на каждом комсомольском собрании. Я, к сожалению, был в комсомоле... три раза даже. И поэтому я знаю, что там творилось. И партийных функционеров очень хорошо знал... это такая же точно олигархия, это такие же точно беспредельщики, как и сейчас.
*) здесь, похоже, у Савельева какая-то ошибка в дате. Именно в 1974 году возможность эмиграции сильно сократилась.
Символично, что в 8-м классе в теме сочинения "Если тебе комсомолец имя – имя крепи делами своими" я написал приблизительно то же самое (только в более простой и лёгкой форме), на что получил рецензию от учительницы литературы (одновременно парторга школы): "Пишешь о высоких материях, а ведешь себя как профашистский элемент". Ну, а КАК она ещё могла отреагировать на откровение школьника о том, что его одноклассники видят в членстве в ВЛКСМ лишь необходимое условие поступления в ВУЗ? Естественно, я сам "вступил" в ВЛКСМ уже после выпускных школьных экзаменов.
Вглядываюсь в лица счастливых людей из шестьдесят первого и завидую. Они умели всем сердцем искренне радоваться успехам своей страны.
Так ведь других причин попросту не было. Только этому и можно было порадоваться. Однако, и в Америке не меньше радовались успехам страны, страшно боясь при этом СССР.
Счастлив ли я? Да, безусловно! Животным счастьем вырвавшегося из капкана зверя. Меня тряхнуло от ужаса – я припомнил свои последние годы. Горько сочувствую себе, оставшемуся доживать там. Бедняга…
Во-первых, школьник Андрей Соколов происходит из достаточно обеспеченной семьи, да ещё с выездным папой (в среднем, один человек на класс в московских школах). Например, в моей семье из 4-х человек (жившей в однокомнатной 20 кв.м квартире с кухней 5 кв.м) кассетный стерео-магнитофон "Весна" появился лишь в 1982-м).
Во-вторых, это ж в какие тяжкие занесло героя книги (читай – её автора) в пост-советском прошлом? Лично у меня, например, нет никаких причин стыдится своих последних лет. Как и предпоследних.
В-третьих, никакого воодушевления от жизни в СССР мы не испытывали: застывшее однообразное безвременье, в котором годами ничего не происходит. Одни и те же лозунги, плакаты, песни и новости. Все, что хоть как-то разнообразило жизнь советских граждан, приходило исключительно из-за рубежа: фильмы, книги, мода... но и это всё крайне ограниченно. Лишь только (почти нелегально) ввозимая западная музыка была представлена более менее широко, хотя в советских СМИ упоминалась лишь редкими публикациями в молодежных журналах типа "Ровесник" и газете МК. А о существовании какой-либо литературы и культуры духовных жанров мы даже не догадывались.
Поэтому и никаких сожалений о развале СССР я не испытывал. Посему и не горюю о настоящем (ни бизнесмен, ни чиновник, ни наследник чьих-либо состояний) и ни под каким предлогом* не хочу обратно. Меня абсолютно устраивает возможность неограниченного доступа ко всему, позволяющая самостоятельно исследовать культуру и духовные наработки цивилизации без какой-либо идеологической цензуры: смотреть фильмы, читать книги и слушать музыку, которые мне интересны на данный момент. И меня абсолютно устраивает возможность покупать товары там, где мне это удобно или доступно.
*) примечание: все те мифические образы СССР, которые существуют в головах молодых совкодрочеров, конечно очень милы и привлекательны, но не имеют ничего общего с исторической реальностью СССР брежневско-андроповской эпохи.
Кстати, меня совершенно не привлекает зависимость от таких иллюзий как уверенность в завтрашнем дне: я никогда не искал ничего подобного. Самое смешное заключается в том, что в СССР у людей была лишь сама уверенность в завтрашнем дне. Но как показала историческая действительность, вся эта уверенность в завтрашнем дне оказалась фикцией, пшиком...
Ожидаемое завтра не состоялось: обещание не есть свершение. В своей личной жизни никому из нас не придёт в голову почитать кого-то за невыполненные обещания. Но почему же в контексте СССР эти голословные обещания не только возводятся в достоинство, но и служат аргументом благородных намерений?
Ограниченная в развитии собственной идеологией организационная составляющая советской системы оказалась нежизнеспособна в развивающемся мире. О чем, кстати, свидетельствуют и размышления главного героя (о Политбюро), ещё в первой половине пришедшего к понимаю того, что штатными средствами самой системы ни диагностику, ни лечение провести невозможно. Но озвучить жесткое заключение автор постеснялся: система была обречена.
Зачатая в первой половине века советская система какое-то недолгое историческое время соответствовала духу этого века. Вторая мировая чуть растянула этот процесс: без войны финал СССР произошел бы лет на 10-15 раньше. Но соответствие духу времени оказалось недолгим. За вычетом тягот военного десятилетия (с восстановлением) её хватило на полвека.
В ушах стоят скрежет вспарываемой скалой обшивки, треск ломающихся шпангоутов и сытое бульканье ледяной воды, принимающей в свою утробу миллионы душ. Подонки из команды, предусмотрительно протащившие судовое имущество в шлюпки, отпихивают тонущих. Озверевшие братки из третьего класса сквозь людское мясо выгрызают себе путь наверх. Метет кровавая поземка по окраинам – Сумгаит, Таджикистан, Днестр. Мои братья режут друг другу горло, вспарывают животы, выдавливают глаза, сажают на кол, сдирают кожу, насилуют детей.
Ещё одна интересная тема: а КТО же организовывал и непосредственно участвовал во всём том лихе, через которое прошла страна в пост-советские десятилетия? Ужели это были рептилоиды-марсиане или высадившиеся десантом акулы капитализма-империализма? Так ведь нет: героями бандитских 90-х и последующих капиталистических 00-х оказались вчерашние "представители человека нового типа – советского человека". Вчерашние октябрята, пионеры, комсомольцы и партийцы. Плоть от плоти советского народа: вчерашнее молодое поколение Страны Советов, устремленное в светлое будущее, верное идеалам максизма-ленинизма и международного интернационализма. Те самые, которые должны были «воспитывать в себе коллективизм и товарищескую взаимопомощь, ставить общественное выше частного, помнить о своем долге перед обществом, перед будущими поколениями…».
Т.е. мы имеем очень наглядный пример того, во ЧТО и КАК реализовалась советская духовность, которой накачивались школьники всей брежневской эпохи. Когда ревнители СССР утверждают, что советские дети воспитывались по единственно верным высокодуховным идеалам самой гуманной человеческой идеологии, то поневоле возникает естественное недоумение: куда же делись эти 250 миллионов самых духовных и образованных граждан в первое же постперестроечное десятилетие? И куда в мгновение ока распылилось это единственное верное учение?
Пошуровав ложкой, обнаружил четвертинки картофеля, дольку репы, зеленую алычу и дымящуюся ароматами восточных специй реберную часть – и все это великолепие за восемьдесят пять копеек.
85 копеек за суп – это дорого. Четвертая часть месячного проездного на метро. Праздничный шик. Далеко от ежедневных возможностей работающей молодежи, а тем более – учащейся. Если так питаться – вся зарплата уйдёт на еду.
– Да, – медленно начал папа, – она самая. Биосоциальную природу человека мы еще сквозь зубы признаем, но дальше – ни-ни. Ни влияние врожденного на мотивацию, ни соотношение биологического и социального. В аксиоматику научного коммунизма заложили возможность массового воспитания нового человека. А если это не так?
Подробнее на эту тему – от Савельева Сергея, российского палеоневролога, профессора, заведующего лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАН: "Управление мозгом человека". Это именно та самая тема, которая развеивает основы основ любой социальной утопии в целом и советской идеологии – в частности:
"Они исходили из идеи известного французского физиолога Флуранса, который считал мозги творожком... и он одинаков у всех – у одного, у другого, у третьего..." ("Лженаука и образование")
Да! Подарок-то я и забыл! С днем рождения! – Достал из сумки здоровенный набор голландских фломастеров.
Красавец! Отовариваться на противозаконно добытые средства у спекулянтов – особого ума не надо. Он бы лучше описал, как искал подарок в советских магазинах – в "Культоварах", например. Как это делали обычные советские люди, но в чьей шкуре нашему герою сильно дискомфортно.
– Война эта проклятущая.
Чрезвычайно сложная тема, подаваемая советской пропагандой крайне однобоко и в большом отрыве от реальности. Однако, не вижу смысла здесь затрагивать эту тему. Достаточно сказать, что превосходя гитлеровские силы в 1,5 раза в живой силе и технике, РККА была практически уничтожена в первые месяцы войны. Отсюда такая жизненная необходимость в народном ополчении.
(Кстати, именно в этот момент легким движением руки Сталин превращает Кутузова в героя войны 1812 года, бывшего до этого дворцовым интриганом и бездарным полководцем – по воспоминаниям современников и историческим документам.)
Ты станешь взрослым тогда, когда найдешь в этой жизни то, за что готов умереть.
Дурное дело – нехитрое. Легко представить, что порядочная часть членов Союза социалистической трудовой молодежи КНДР готовы умереть за очередного наследного солнцеликого. И что же – это свидетельствует о каком-либо статусе взрослости?
А по-моему, готовность умирать свидетельствует лишь о статусе зомбированности и безответственности. Жить – посложнее будет: придётся выбирать, работать, за что-то отвечать, осмысливать свой путь. Жизнь есть ответственность, а смерть – безрассудство, по возрасту свойственное подросткам, которых много проще научить смерти, чем мотивировать к жизни. Не замечали?
Поэтому "взрослость" определяется не тем, за что умирать, а тем – ради чего жить.
У героев книг и фильмов раннего СССР маниакально проскальзывала мечта умереть за Родину (что безумно напоминает мировоззрение шахидов). Меня это всегда удивляло: никто не желал героически жить и работать за Родину (понятное дело – это ж сколько мучиться придётся!). А тут – раз и готово, сразу в дамки. Зачислят в пантеон и памятник поставят: "Плывут пароходы – привет Мальчишу!" А вы говорите – страна научного атеизма... Но вот есть ли какой смысл в такой смерти – роли не играло: событие имело самостоятельное чисто религиозное значение.
Я жила в стране, где нас с детства учили умирать. Учили смерти. Нам говорили, что человек существует, чтобы отдать себя, чтобы сгореть, чтобы пожертвовать собой. Учили любить человека с ружьем. Если бы я выросла в другой стране, то я бы не смогла пройти этот путь. Зло беспощадно, к нему нужно иметь прививку. Но мы выросли среди палачей и жертв. Пусть наши родители жили в страхе и не все нам рассказывали, а чаще ничего не рассказывали, но сам воздух нашей жизни был отравлен этим. Зло все время подглядывало за нами. // Светлана Алексиевич.
"Такая, блин, Вечная молодость", такая вот красная готика. Натуральное язычество с культом смерти.
Кстати, а на заре Советской власти предлагали умирать за что-то другое:
Оглядевшись, я решился и негромко промурлыкал: "С чего начинается Родина?" Удивительно, но мне удалось не сфальшивить. Класс охотно подхватил: "С картинки в твоем букваре // С хороших и верных товарищей // Живущих в соседнем дворе ..."
Опять возвращаемся к теме песен и музыки. Возможно, в центровых питерских школах росли какие-то особенные школьники, отличающиеся от московских. Но тогда абсолютно непонятно из каких возрастных популяций проявились многочисленные участники питерского рок-клуба. Очевидно, что М.Королюк формирует исторически несуществующий образ советских городских школьников конца 70-х. По всей видимости, автор основывается на фильмах типа "Ключ без права передачи", "Розыгрыш" (оба 1976 года) и им подобным. Я не буду утверждать, что темы этих фильмов были далеки от нашей жизни – какие-то важные аспекты они, конечно, затрагивали. Но облик советского школьника они сильно ретушировали (это общий стиль всей эпохи), хотя подобных идивидуумов, наверное, можно было найти, если хорошо поискать.
Песню "Школьный вальс", исполненную в к/ф "Розыгрыш" школьным ВИА, вполне себе петь могли, и даже наш школьный ВИА на официальных праздниках её исполнял – потому что это была современная нам песня, аранжированная в духе времени. Но песен типа "С чего начинается Родина" мои ровесники в неофициальной обстановке не пели никогда: кроме сарказма* (которым была пропитана эпоха) эта песня и её символы никаких других эмоций не вызывали.
*) Об этом свидетельствует и Дм.Быков (из лекции "Необычайные приключения Холмса и Ватсона в России"):
...под порядком брежневской эпохи шевелился хаос, который потом страшно хлестанул наружу в перестроечное время. И конечно, мы понимаем, что Рига советских времен, где снимался "Холмс и Ватсон", немножечко похожа на Бейкер-стрит - в том смысле, что соступи шаг - и ты попадешь в бездну. Но, по большому счету, разница была очень серьезной.
Мир Холмса и Ватсона – это мир романтический... А позднесоветский – викторианский мир, брежневский мир – это мир полного разочарования, где романтизма никакого нет, где всем уже всё смешно, и поэтому всё выдерживается в жанре пародии.
Конечно, для участников детских хоров такой репертуар был привычен. Но в живой жизни школьники такого не пели, как и не пели хором – хотя бы по причине отсутствие голоса и слуха. Хиты были совершенно другие: из советских – лирические баллады типа "Клен", группы "Цветы", песни Ю.Антонова и подобное. На одном миньоне "Цветов" с песней "Звездочка моя ясная" узкая компания могла провести целый вечер нон-стоп медленных танцев. Но больше мы слушали западный рок. Я совершенно точно помню, что два сводных 9-х класса делились на поклонников группы Queen и поклонников Smokie. И когда наш А-класс собирался на дни рождения, застольную часть вечера сопровождал "A Night At The Opеra". И на переносных магнитофонах, с которыми счастливые обладатели щеголяли на улицах, был в основном западный рок.
Естественно, помимо советских ВИА, мы слушали также "Воскресение" и "Машину Времени", которые к 80-му году вышли на первые места по рейтингам популярности среди молодежи. Хитом 80-го в ЗД МК стала песня "Кто виноват" группы "Воскресение":
Кто виноват, что ты устал,
Что не нашел чего так ждал,
Все потерял что так искал,
Поднялся в небо и упал
И чья вина, что день за днем
Уходит жизнь чужим путем.
И одиноким стал твой дом.
И пусто за твоим окном.
Вы тоже почувствовали молодой задор поколения, готового к бескорыстному служению обществу?
– Многопартийность не возможна без хотя бы относительной свободы прессы. А как сказал один мудрый человек на предложение ввести свободу прессы в СССР: «Через месяц после отмены цензуры в Чехословакии нам пришлось вводить туда танки. Скажите, кто будет вводить танки к нам?»
Слишком смелые и сложные разговоры для 8-классника. Я вообще не помню подобных разгоров в пространстве своей семьи на подобные темы, да и у других не слышал. Отец был идейный коммунист, а сама тема Чехословакии-68 была в мертвой зоне. Узнать об этом можно было лишь через западные радио-"голоса" – если слушать политические передачи. Мои же ровесники предпочитали слушать музыкальные программы "Голоса Америки". Хотя в еврейских советских семьях дети-школьники были более политически подкованы, чем их ровесники – печальная семейная история обязывала.
"Ленинград, Ленинград! Я ещё не хочу умирать..."
Символичнее цитаты для финала книги про СССР трудно было подобрать.
Написанное Осипом Мандельштамом в 1930-м, это стихотворение стало последним, опубликованным (по недосмотру цензуры) при его жизни. В 1938 автор этих строк был арестован НКВД и приговорен к 5 годам лагерей, что по состоянию здоровья Мандельштама было равносильно смертельному приговору. Всего 6,5 месяцев понадобилось НКВД? чтобы уморить поэта насмерть в пересыльном лагере под Владивостоком.
В связи с чем попытка закончить первую часть книги на позитивно-романтической ноте откровенно провалилась. Что совсем неудивительно для совкодрочеров: изучая историю страны по плакатам и популярным фильмам они начисто игнорируют реальные судьбы реальных людей.
