От исполнителя Игоря Князева:
Что называется, по заявкам слушателей! Доконали, конечно. Но нисколько не пожалел, что взялся, ибо проза Владислава Петровича всегда освежающе действует на меня. Жаль только, что не прочитал эту повесть в детстве. Ну, лучше поздно…
Непременная тысяча и одна благодарность дорогим Светам.
От корректора Светланы Бондаренко:
Книги Владислава Крапивина я готова слушать чуть ли не постоянно. И по несколько раз переслушивать уже слышаное. У причины, которая побуждает меня к этому, несколько граней.
Первая грань - в моем детстве книжек Крапивина не было. В детстве сына уже были, но вечно занятой маме было не до книжек, которые читает чадо (а процесс этот стал постоянным с его 5 лет).
Вторая грань - мне по душе Крапивин-романтик. Чего-чего, а романтизма в себе так и не смогла изжить, да, в общем-то, и не старалась, считая безромантичное пространство тусклым и малоинтересным. Единственное, что порой удается (с большим или меньшим успехом), это надеть строгую, "взрослую" маску.
Третья грань - крапивинские герои: дети, которые изо всех своих детских силенок активно хотят, чтобы мир стал добрее, и поэтому в меру своих возможностей и воображения пытаются что-то конкретно делать для этого.
Четвертая грань (очень значимая!) - голос Игоря, который считаю одним из самых подходящих для крапивинских книжек. Да и вообще для книг, в которых романтическая составляющая играет немаловажную роль. Наверное, и другие авторы, озвученные другими голосами, будут звучать интересно и захватывающе (хотя это не факт!), создавая свой звуковой мир, параллельный тому, который создет Игорь. Однако крапивинский воспринимаю только в его исполнении:)
Пятая грань - у Крапивина во многих книжках мой любимый чуть ли не с рождения и, надеюсь, "Доколе не порвалась серебряная цепочка, И не разорвалась золотая повязка..." город СЕВАСТОПОЛЬ. Город-сказка. Город-мечта. Город-воспоминание. Город-память.
Первый раз я там объявилась, когда мне не было и года. Естественно, с папой (морским артиллеристом), мамой и бабушкой (коренными севастопольчанками). Так что ходить и плавать я научилась почти одновременно:) Потом меня возила бабуся, "забирали" на лето старшие двоюродные братья и сестры (до сих пор помню, как брат-студент привязывал меня, второклассницу, тоненьким пояском от моей же шерстяной кофточки к рамке сетки для ручной клади, приговаривая, "чтобы ты с верхней полки не свалилась"), а еще позже я уже и сама добиралась. И все свои школьные и почти все студенческие лета проводила там у двух тетушек. С редкими наездами в Ялту к третьей. С братьями-ровесниками мы излазили тьму гор, пещер (и даже в штольни спускались, несмотря на запретительные таблички), побывали не меньше чем в 20 бухтах (а всего их от 35 до 40 - точно не знаю), не говоря уж о постоянном шнырянии по городу. А Херсонес был вообще любимым местом игр в войнушку. Так же, как и футбол на колючем пустыре за Древней балкой. Дело в том, что, когда снесли дома тетушек (на Корабельной стороне), они с семьями получили квартиры: одна - на ул. Древней, той самой Древней, о которой упоминается в "Дырчатой луне", а другая - в Голландии (не в стране, конечно, а в районе бухты Голландия) . Мне была роднее "древняя" тетушка, потому что там росли упомянутые уже два брата-сорванца. У "голландской" тетушки дети были совсем взрослые, они уже "женихались и невестились". И там мне было скучно. Хотя сытнее, ухоженнее, упорядоченнее.
Все это было довольно давно, все травой-бурьяном поросло, дождями залило, туманом растворило, штормовым ветром унесло. Остались только воспоминания. Только ли? Но отчего же так щемит сердце, когда я смотрю на фотографии? Только ли оттого, что уже нет в живых тетушек, нет и обоих любимых братьев, а им бы еще жить да жить, но одного сожгла водка, а другого - наркота? Только ли оттого, что я скучаю по морю? Но что или кто мешает мне купить билет и - вжик! - вот оно, МОРЕ! Оно, да не оно. Я знаю точно, что увижу море, около которого можно будет посидеть на мохнатом валуне. Море, в котором можно будет искупаться, доплыть до буйков, наконец. Но с этим валуном я уже не смогу мысленно поговорить, поглаживая его по зеленой "шерстке". И с этим морем я уже не смогу поговорить - не найду слов, а смогу только глядеть вдаль, только любоваться его красотой (оно по-прежнему прекрасно). Но это море вряд ли услышит меня - столько грозных, шумных, визгливых, пронзительных, лживых голосов доносилось к нему с суши, со столькими ему приходилось разговаривать на повышенных тонах, что мой шепот не долетит. А я люблю хотя бы мысленно общаться со всем, что вижу:) И этому морю я не смогу довериться, как доверялась раньше, когда на Учкуевке заплывала так далеко, что с берега едва видна была голова, и когда я была совершенно уверена, что спокойно вернусь обратно - море не даст меня в обиду, оно не позволит, чтобы со мной что-то случилось.
А раз так, то зачем? Пусть остается в памяти ТЕМ МОРЕМ, живым и родным, слушающим и отвечающим.
А поплавать могу и в другом море - в том, что от Джубги и дальше. Всего-то 5-7 часов езды, да и трасса нормальная. Все равно что съездить в другой конец города побултыхаться в хорошем бассейне. Если считать с пробками, то те же 5 часов.
Но, кажется, я сильно увлеклась. Особенно пятой гранью. Вот такой у меня Великий Кристалл получился.
Однако Revenons a nos moutons, или Back to our story:)
"Дырчатая луна" открывает цикл " Сказки и были Безлюдных пространств". Это всем известно. Как и то, что безлюдные пространства, равно как и Великий Кристалл, это фантастические крапивинские миры, похожие и непохожие на наш мир. Это реальные земные и вместе с тем параллельные романтичные миры. Они никем не заселены: то ли люди сами покинули их, вступив в конфликт с пространством и временем, которые здесь текут по своим законам, то ли эти пространства изгнали людей, устав от их вечной злобы, лжи, подлости, войн - неизвестно. Известно лишь, что безлюдные пространства открываются только тем, кто добр и честен и кто искренне хочет, чтобы мир стал добрее. Особенно эти пространства миролюбивы и гуманны к детям, которые еще не успели обрасти грузом лицемерия, зла, беспочвенной агрессии. У тех, кому пространства открываются, дух захватывает от их безмерности, от покоя и дружелюбия, которым пропитан даже воздух.
В. Крапивин:" Безлюдные пространства - это территория на нашей планете (а может быть, и на других планетах), где земля устала от бессмысленной жестокой жизни и насилия. Устала и опустела. И теперь пускает к себе только тех, кто не желает людям зла и чист душой".
"Дырчатая луна", конечно же, фантастична. В ней масса магических предметов, которые действуют совсем не так, как должны в реальной жизни - от шариков для пинг-понга до лоскутков от морского флага. А чудеса, совершаемые в безлюдных пространствах, - это реальные чудеса. Так все и должно быть. И не иначе. Да и не столь уж много здесь фантастического. В. Крапивин в каком-то интервью говорил: "Я никогда не старался писать фантастику ради фантастики. У меня фантастика получалась тогда, когда моим героям становилось тесно в трехмерном обыденном пространстве. Я придумывал всякие миры и планеты, чтобы расширить сцену действия для героев. Чтобы они могли реализовать себя более ярко и полно".
Да, "Дырчатая луна фантастична", но герои повести - реальные, живые, обыкновенные дети, озорные, шаловливые, подвижные. Реально их стремление к добру, правде, справедливости. Но, не находя их в жестоком мире взрослых, в котором воюют, убивают друг друга, ненавидят, унижают, кичатся властью и крутизной, они убегают в свой мир - мир безлюдных пространств.
И нам порой трудно понять, где здесь сказка, а где реальность, где сон, а где явь. Да и нужно ли? Не разумнее ли принять все таким, каким его создал автор.
И если читателю, на каком бы витке жизненного круга он ни пребывал, весь этот мир не кажется странным или нелепо неправдоподобным, то это его книга и его автор. Если же кажется, то лучше закрыть эту книгу или выключить плеер и взять другую. Это не значит, что не достоин или не удостоился. Это значит, что-то в себе потерял. Что-то, без чего вполне можно жить, и жить хорошо.
А может, стоит поискать? Вдруг найдется:)
